14fb7b9b

Работа надругательства над корреспондентами

СБУ За 10 часов, произведенных в распоряжении Службы безопасности Украины в г. Киеве, мне, Кириллу Баранову, заместителю основного реактора интернет-газеты«Фразы» никто так и не сумел предоставить графин простой жидкости либо по крайней мере показать, где ее можно отыскать. Спасибо, хоть туалет продемонстрировали. Однако туда, невзирая на условия, именно совершенно не желалось.

В здании СБУ весьма прохладно. Двери офиса, в котором я находился первые 2 дня, всегда открылись и через них в здание на крыльях освежающего сифона проходил аромат туалета. Так чувствительный, что можно было проанализировать, кто только-только выходил по огромному, а кто – по некрепкому. В коридоре время от времени раздаваться освежающий мат. Затем меня трансплантировали из офиса в ход. Потому, что чужого человека невозможно бросать в подобном святом месте без наблюдения. Впрочем до этого этапа даже очень бросали, да еще и… с сейфом откровенный (уж, как здесь не вспомнить знаменитого Глеба Егоровича).

Операция пробела бесхитростна. Необходимо подойти в бюро пробелов и сделать звонок по обозначенному в повестке телефонному аппарату. В ответ вы, разумеется, услышите короткие гудки. 5 секунд, двадцать. Вспоминая про жесткий приказ «не опаздывать», я приблизился к окну с утомленным младшим прапорщиком, и просил установить факт моего прихода в обозначенное время. Он возобновился, спросил фамилию и стал попеременно неизвестно куда названивать. По одному дали ответ, затем был выписан пробел и велено ожидать работника.

С ним мы прошли через турникеты, лифт, абсолютно сюрреалистический ход в образе гестаповских застенков. Тут возможно можно было бы снимать кинофильмы в образе Тарантино и вести поездки. Как бы там ни было, костяки, висячие по стенкам, лужи крови и собаки, раздирающие нашу плоть, тут выглядели бы как влитые.

В конце концов, мы вышли к задачи. И все. Технология, будто, зависла. Появиться, посидеть тридцать минут и уйти ввиду неимения к тебе какого-нибудь интереса, не состоится – принять пробел на выход должен детектив, а его нет и не ожидается. 4 колоченных дня я разбирал издание, спал, время от времени звонил жене, и никому до меня не было дела. Иногда я подступал к тому работнику, который меня сюда завел, с просьбой перезвонить следователю и узнать, когда он огласится. Работник бесперебойно названивал и предлагал перевыписать повестку на более ранний период, однако на том конце мобильного телефона всякий раз просили обождать еще несколько.

Я не колеблюсь, что у следователя Службы безопасности могут быть весьма необходимые дела, однако для чего, скажите, преследовать меня утром вчера, не давая осуществить материнские повинности и запугивая небольшого малыша, чтобы в самый заключительный момент дать, в конце концов, повестку с условием придти на 10 часов следующего дня и не раз советуя «не опаздывать»? И отчего, видя, что у тебя возникли необходимые дела, на исполнение которых необходим не 1 час, невозможно перевыписать повестку на более позже время? Чтобы я мог выходить несмотря на то что бы попить, не говоря о том, что временами людям также нужно есть.

Когда мука ожиданием, в конце концов, закончилась, я был измотан, слаб к тому же значительно подмерз. Фактически, в подобном пребывании я и перешел к тому, в связи с чем пришел. Не опаздывая. Прежде чем начать допрос, детектив, командир юстиции Вячеслав Ревенко конфиденциально выступил в том резоне, что, дескать, вы не опасайтесь, мы ж не менты, все будет прекрасно. Я даже не буду на вас кричать, как это делают определенные…

Любопытно, подумалось, с чего это на меня вообще должны кричать?

Я — лишь очевидец в деле, условия которого мне не известны. Однако отчего-то 90% времени я должен был давать ответы на вопросы о собственных приятелях, ближайших и родичах.

И почему копию протокола допроса не давать на руки? Что там, в копии, можно поменять?

Кроме хорошего капитана на допросе также находился младший лейтенант Александр Малтых, который днем раньше, совместно с коллегой, Е. Большим, омрачали день моей семье. Он простился, заявил, что коллега просто перенервничал (!), однако, в итоге, все было осуществлено только в рамках законодательства.

До допроса на моем мобильном расплылся мобильный звонок. По ясным всем (помимо работников СБУ) основаниям, родимые и родные тревожились. Затем меня просили отключить телефонный аппарат, не уведомив о том, что я могу и не делать этого. Там вообще не обожают пояснять, на что вы можете. Это не входит в их повинности. Единственное ваше право, хорошо оглашенное и гарантированное – давать ответы на вопросы Следователя. Предпочтительно так, как ему это нужно. Иначе – обычная книжечка с Уголовно-процессуальным кодексом, из которой вам учтиво вырывают публикации за дачу неверных показаний и период «от 2-ух до 5-и». Впрочем это также не входит в их повинности. Однако отчего-то в этом случае, не сожалея сил собственных, вам будут пояснять, что у нас по криминальным делам, где освещает период от «трехкомнатные квартиры» и выше, учтено содержание под охраной, вплоть до конца последствия.

Затем мне кратко пояснили, что речь в данном случае идет о некоей высокотехнологической уголовной ответственности. Фактически, прямо по делу, насколько я могу осуждать собственным скромным разумом, мне было задано менее 3-х вопросов, на которые обретены отчетливые решения — «нет». Однако у тов. Следователя, дипломированного адвоката, было другое виденье. Спорить его мне запретили древней как мир фразой: «Вопросы тут задаю я». И мы пошли далее. Выяснилось, что допрашивающих значительно больше занимали мои товарищи, знакомые и родимые. Впрочем они раз за разом старательно старались обосновать мне, что родных-то это именно и не касается. Что же, посудите сами: задаются вопросы о том, кто, где и как провел день рождения моей дочери. Как вы находите, это касается моих членов семьи? А вопрос о том, кто считается обладателем квартиры, в которой живу я с семьей – касается прямо моей семьи? По логике работников СБУ — никак. Моя разумность здесь, мягко выражаясь, не котируется. Теперь найдите зависимость между данными вопросами? Замечаете? А она есть…

Непросто подсчитать, однако, по моей индивидуальной оценке, операция прямо допроса продолжалась менее часа-полутора. Значительно больше было конфиденциальных разговоров, издевок над репортерской специальностью, важных недоговоренностей, узких намеков на гладкие условия, которые никто и не помышлял записывать в акт, так как это просто в рамках собственного общения. Кроме того тов. Детектив, за 5 секунд встретив очередной ответ, мог навечно уйти в «собственные дела», неизвестно куда выходить на неясный период, вида что-нибудь вскрывать… Так, что время на допрос, представляется, уделялось по исчезающему принципу.

После еще одного решения тов. Детектив с широкой ухмылкой утверждает «Ну, это вообще то, что нам необходимо». Тов. Оперуполномоченный подхватывает: «У вас какие-то премии, медали, ордена есть? (далее необходимо список еще неких событий – авт.)?» — «Нет» — «Ну, означает смягчающих нет». Детектив: «У него молодая дочь». Оперуполномоченный: «Ну, у него есть еще супруга. Она может смотреть за ребенком». После того как я снова раздражался такими неназойливыми ненамеками — мне абсолютно точно пояснили, что я все не так осознал, выдернул фразу из контекста и вообще перебил основательную идея, не дослушав до конца. Разумеется, так как все корреспонденты такие.

После такого же как я заявил, что «мне надо будет напечатать, что вы на меня жали», я услышал: «в чем это выражается?» Я поясняю. «Как вы обоснуете что это было? Так как и мы там же можем показать, что вы нам грозили»… Звучит как вздор, однако на восьмом времени процесса сил противиться почти не остается.

И вот настал тот конец, в котором, по словам СБУ, я мог жалеть о присутствии юриста (мне так как намекали, что адвокат лишь облегчит мой карман). Мне наконец предоставили акт. Углубившись в эти бедные листки, как-нибудь зарегистрированные, со многими орфографическими и другими погрешностями, однако для которых я находился в данном окаянном здании без жидкости и пищи 10-й час, начал было давать собственные замечания с условием в определенных местах исправить написанное. Как мне пояснили, придавать правки в документ никто не должен. Они ничтожны, сущности не заменяют, и вообще «я все сообщал так, как вы заявили, ха-ха». В целом, спасибо, что оставили право привнести собственные замечания к тексту протокола допроса по крайней мере в приписках.

Однако это было еще не все. На протоколе следственные действия никто заканчивать не намеревался. Мне рекомендовали принять распоряжение о выполнении экспертизы голоса. По какому предлогу и для чего, никто, разумеется, пояснять не стал. Снова, числится, федеральная загадка. И более того, на мой вопрос: «Я могу отказаться?», был дан абсолютно отчетливый и точный ответ: «Нет!». Впрочем, оказалось позднее, даже очень мог. От такого внедрения в заблуждение после длительных издевательств меня должен бы уберечь юрист. Однако, как мы помним, у СБУ на этот счет абсолютно другое соображение. Операция экспертизы продолжалась не стремительней, чем все другое.

В предвкушении окончания всех следственных действий мы с тов. Оперуполномоченным очень занимательно поговорили на темы «золотого миллиона», СПИДа, геополитики, великолепных управленческих возможностях тов. Сталина. С чем-нибудь я соглашался, с чем-нибудь – нет, о чем-нибудь не мог знать, о чем-нибудь понимал, однако не так, однако принципиально другое – выяснилось, что с ними также можно по-человечески общаться. Когда от истощенности засыпаешь «на ходу» и нужно что-нибудь делать, чтобы этого не случилось. Тем не менее, когда темы для дискуссий завершились, я все равно 3 раза хлопнул носом.

совершенно в самом (самом-пресамом) конце мне дали на роспись повестку о призыве на допрос супруги. На вопрос: «Может сами отвезете?», — ребята дали ответ, что все в рамках Кодекс, а поэтому «вот это станем еще газ печь». Данная фраза на уникальность успешно вошла в конец тяжелого дня, олицетворяя отношение наших спецслужб к собственным жителям.

Когда, в конце концов, я вышел наружу, то представлялось, что состоялась целая бесконечность. Из объяснения пресс-секретаря СБУ Жанны Остапенко узнал, что, действительно, было это «лишь» в 19:45.

Вы можете оставить комментарий, или ссылку на Ваш сайт.

Оставить комментарий